Русское Информационное Поле

Серебряный век. Николай Гумилёв
Источник: | Фото взято из оригинала статьи или из открытых источников
19.10.20 | 12383

---

---

 
ХОККУ
 
Вот девушка с газельими глазами
Выходит замуж за американца.
Зачем Колумб Америку открыл?!
 
ИНДЮК
 
На утре памяти неверной,
Я вспоминаю пестрый луг,
Где царствовал высокомерный,
Мной обожаемый индюк.
 
Была в нем злоба и свобода,
Был клюв его как пламя ал,
И за мои четыре года
Меня он остро презирал.
 
Ни шоколад, ни карамели,
Ни ананасная вода
Меня утешить не умели
В сознаньи моего стыда.
 
И вновь пришла беда большая,
И стыд, и горе детских лет:
Ты, обожаемая, злая,
Мне гордо отвечаешь: «Нет!»
 
Но всё проходит в жизни зыбкой —
Пройдет любовь, пройдет тоска,
И вспомню я тебя с улыбкой,
Как вспоминаю индюка!
 
У КАМИНА
 
Наплывала тень… Догорал камин,
Руки на груди, он стоял один,
 
Неподвижный взор устремляя вдаль,
Горько говоря про свою печаль:
 
«Я пробрался вглубь неизвестных стран,
Восемьдесят дней шел мой караван;
 
«Цепи грозных гор, лес, а иногда
Странные вдали чьи-то города,
 
«И не раз из них в тишине ночной
В лагерь долетал непонятный вой.
 
«Мы рубили лес, мы копали рвы,
Вечерами к нам подходили львы.
 
«Но трусливых душ не было меж нас,
Мы стреляли в них, целясь между глаз.
 
«Древний я отрыл храм из под песка,
Именем моим названа река,
 
«И в стране озер пять больших племен
Слушались меня, чтили мой закон.
 
«Но теперь я слаб, как во власти сна,
И больна душа, тягостно больна;
 
«Я узнал, узнал, что такое страх,
Погребенный здесь в четырех стенах;
 
«Даже блеск ружья, даже плеск волны
Эту цепь порвать ныне не вольны…»
 
И, тая в глазах злое торжество,
Женщина в углу слушала его.
 
ПОТОМКИ КАИНА
 
Он не солгал нам, дух печально-строгий,
Принявший имя утренней звезды,
Когда сказал: «Не бойтесь вышней мзды,
Вкусите плод и будете, как боги».
 
Для юношей открылись все дороги,
Для старцев — все запретные труды,
Для девушек — янтарные плоды
И белые, как снег, единороги.
 
Но почему мы клонимся без сил,
Нам кажется, что Кто-то нас забыл,
Нам ясен ужас древнего соблазна,
 
Когда случайно чья-нибудь рука
Две жердочки, две травки, два древка
Соединит на миг крестообразно?
 
ШЕСТОЕ ЧУВСТВО
 
Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,
И женщина, которою дано,
Сперва измучившись, нам насладиться.
 
Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?
 
Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать.
Мгновение бежит неудержимо,
И мы ломаем руки, но опять
Осуждены идти всё мимо, мимо.
 
Как мальчик, игры позабыв свои,
Следит порой за девичьим купаньем
И, ничего не зная о любви,
Всё ж мучится таинственным желаньем;
 
Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья;
 
Так, век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства,
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
 
ПРОРОКИ
 
И ныне есть еще пророки,
Хотя упали алтари,
Их очи ясны и глубоки
Грядущим пламенем зари.
 
Но им так чужд призыв победный,
Их давит власть бездонных слов,
Они запуганы и бледны
В громадах каменных домов.
 
И иногда в печали бурной,
Пророк, не признанный у нас,
Подъемлет к небу взор лазурный
Своих лучистых, ясных глаз.
 
Он говорит, что он безумный,
Но что душа его свята,
Что он, в печали многодумной,
Увидел светлый лик Христа.
 
Мечты Господни многооки,
Рука Дающего щедра,
И есть еще, как он, пророки —
Святые рыцари добра.
 
Он говорит, что мир не страшен,
Что он Зари Грядущей князь…
Но только духи темных башен
Те речи слушают, смеясь.
 

---

---

---

---

---

---

---

---

---

---

---

---

---

---

---